– Прости, что тебе пришлось волноваться из-за меня, Валькур, – тихо сказала Доминик. – Но теперь мы вместе.
Он посмотрел на Джуда.
– У вас влиятельные друзья, мой дорогой зять. Когда английский корабль был взят на абордаж, мне сообщили, что меня забирают по приказу президента Соединенных Штатов Америки. Вообразите мои мысли при этом – должно быть, я важная птица, раз удостоился внимания столь великого человека.
Доминик счастливо рассмеялась и поцеловала мужа.
– Ты сдержал свое обещание.
Он посмотрел на нее с обожанием.
– Я всегда буду выполнять данные тебе обещания.
У Валькура не оставалось сомнений, что сестру и ее мужа связывает истинное чувство. Доминик нашла свое счастье, и он мог больше за нее не тревожиться.
– Джуд в основном просветил меня насчет твоих приключений, – сказал Валькур. – О том, как ты пробралась на борт его корабля. Кстати, у меня есть новости, которые тебя обрадуют.
Доминик охватило любопытство.
– Какие же?
– Наши островитяне были так возмущены всем случившимся, что у генерала Ришпанса не оставалось иного выхода, кроме как арестовать полковника Марсо. На суде полковник бился в истерике, когда его разжаловали и признали виновным.
– И в чем же его обвиняли?
– Обвинений было много, но тебя заинтересует лишь одно из них – он был обвинен и признан виновным в смерти Жана-Луи Шарбоно.
У Доминик перехватило дыхание.
– И каков был приговор?
– Смерть.
– Мне его не жаль, – с горечью произнесла она. – Он причинил столько страданий людям.
– Пусть он был настоящее чудовище, я все равно ему благодарен, – сказал Джуд, пытаясь шуткой немного разрядить слишком печальную атмосферу. – Если бы не он, мы бы никогда не встретились с тобой, Доминик.
Она положила голову на плечо Джуду.
– Не было бы счастья, да несчастье помогло. – Она подняла глаза на брата. – Помнишь, дедушка часто так говорил?
Валькур кивнул.
– Как долго вы у нас пробудете? – спросил Джуд. – Я знаю, Доминик была бы рада, если бы вы оставались как можно дольше.
– Мне бы хотелось пробыть до весны.
Доминик захлопала в ладоши от радости.
– Мне было бы интересно посмотреть вашу верфь, Джуд, – сказал Валькур.
Джуд усмехнулся.
– Чтобы потом было о чем рассказать англичанам?
Доминик затаила дыхание. Ее пронзила ужасная мысль, что ее муж и брат могут стать врагами. Как она это вынесет? Но, взглянув на Валькура, она увидела на его лице улыбку.
– Куда бы я ни отправился и что бы ни делал, я никогда не предам страну, давшую убежище моей сестре, и человека, давшего ей любовь и счастье.
Джуд оставил Доминик наедине с братом, чтобы они могли вдоволь наговориться. Было уже довольно поздно, когда она пришла в спальню. Она сняла платье и в одной батистовой сорочке расположилась у туалетного столика, расчесывая волосы.
Джуд заметил, что жена чем-то встревожена, и ждал, когда она поделится с ним своими мыслями. Наконец Доминик отложила гребень и села рядом с мужем.
– Ты счастлива, что вы с братом опять вместе, – сказал он, наблюдая за выражением ее лица. – И я рад, что вы нашли друг друга.
Однако она казалась растерянной – что-то омрачало ее радость.
– Сегодня – один из самых счастливых дней в моей жизни, но и один из самых печальных.
– Печальных?
– Я не понимаю, почему… сестра Мэри была полна такой злобы ко мне.
Джуд пытался придумать, как ей ответить, и решил, что она должна знать правду.
– Мне очень жаль, что тебе пришлось вынести эту безобразную сцену, но твой брат, по-моему, прекрасно справился с ситуацией и защитил тебя.
Она улыбнулась.
– Да, это верно. Валькур всегда очень оберегал меня.
– У меня тоже есть брат, и мы относимся друг к другу так же. Но я хотел говорить с тобой о Нэдре. То, с чем ты столкнулась в этой женщине сегодня, было присуще и Мэри, только Мэри гораздо изощреннее умела делать людям больно.
Доминик была поражена услышанным.
– Но ведь ты любил Мэри.
– Нет, я никогда ее не любил. Я винил себя в ее смерти, так как был в море, когда она умерла. И еще винил себя за то, что женился на ней, заранее зная, что наш брак – ошибка. Знал, но пошел на это.
– Я думала…
– Я знаю, что ты думала. – Он взял ее руку и некоторое время изучал ее. – Я любил только одну женщину на свете. – Он поднял на нее глаза. – И эта женщина – ты.
Доминик вскрикнула, словно от боли, и кинулась ему на шею.
– О, Джуд, почему ты раньше не говорил мне о Мэри?
– Ложная гордость, наверное.
– Я должна кое-что тебе сообщить и не знаю, как ты к этому отнесешься.
Он прижался губами к ее лбу.
– Что же это?
– Однажды ты сказал мне, что не уверен, хочется ли тебе иметь детей.
Он напрягся.
– Ты хочешь мне сказать, что беременна?
Доминик выпрямилась, на лицо ее набежала тень печали.
– Да. Тебя это очень огорчает? Джуд с трудом перевел дыхание.
– А ты, как ты сама относишься к тому, чтобы родить моего ребенка? – Ее ответ значил для него гораздо больше, чем она могла предположить.
– Ах, Джуд, я так хочу этого ребенка. Это ведь часть тебя, и он всегда будет со мной, даже когда тебя не будет рядом. Я хочу иметь много детей. – Она подняла на него глаза. – А ты?
Джуд схватил ее в охапку и стал покрывать поцелуями ее лицо, пытаясь унять дрожь во всем теле. Он так много хотел ей сказать, но в эту минуту голос не повиновался ему.
В глазах Доминик заблестели слезы: по выражению лица Джуда она поняла, как глубоко тронуло его известие о ребенке. Она слегка отстранилась и нежно провела рукой по его лицу.
– Джуд, мне очень больно оттого, что тебе пришлось пережить столько горя.
Он тихо засмеялся и подергал ленточку на ее сорочке.
– Все это давно позади. Ты дала мне возможность снова жить. И снова верить.
– Значит, ты рад, что у нас будет ребенок?
– Невероятно рад. Обними меня покрепче, и я дам тебе почувствовать, насколько велика моя радость.
И Доминик, совершенно счастливая, припала к его груди.
Каперы – вооруженные частные торговые суда воюющего государства, нападающие с его разрешения на неприятельские торговые суда. Запрещены Парижской декларацией о морской воине 1856 г. (здесь и далее прим. перев.).
Сирены – в греческой мифологии полуптицы-полуженщины, завлекавшие моряков своим пением и губившие их.
